Макроэкономические перемены: к чему готовиться

Подготовиться к самому жесткому сценарию

Что ждать бизнесу в ближайшие годы, какие факторы будут влиять на экономику и к чему российским бизнесменам стоит подготовиться заранее. А также о ситуации в Евросоюзе и зарубежных инвестициях – прогнозы Сергея Думченко.

Что ждет такие страны, как Греция, и каковы перспективы Евросоюза?

Греция – уже объявила свой дефолт, инвесторы потеряли три четверти стоимости облигаций. В такой ситуации конкурировать на международном рынке можно двумя способами. Первый – провести девальвацию своей национальной валюты, так сделала Белоруссия в 2011 году. И второе – снизить стоимость рабочей силы. К последнему вынуждают Грецию. Ей навязали плановые показатели – по сокращению бюджета, сокращению расходов и прочее. Этот план не реалистичен, и Греция постоянно срывает его выполнение.

Сейчас запустился цикл: чтобы сократить дефицит бюджета – надо сократить расходы, расходы поддерживают спрос – сокращая расходы, сокращаем спрос. Сокращается спрос – сокращаются налоговые поступления. В итоге: пытались улучшить ситуацию – на деле ситуация ухудшается. Вот такой цикл уже запущен в Греции, уже идет в Португалии. Испания, Италия – на очереди. Пока Греция пытается выжить просто за счет понижения оплаты труда, и вы видите, какие протесты это вызывает – общенациональные забастовки стали нормой. Люди привыкли в Евросоюзе жить хорошо, и не понимают, почему внезапно должны жить плохо. Соответственно, Грецию ждут различные потрясения, ее ждут постоянные визиты «тройки», которая дала кредит, постоянные выговоры. Поэтому стоит вопрос о том, останется ли Греция в ЕС. Если уйти из Евросоюза, то можно вводить новую валюту, возвращаться к драхме и тогда стоимость рабочей силы можно снизить за счет девальвации валюты. Дилемма непростая.

Если говорить о перспективах Евросоюза в целом, то на сегодня стало ясно, что когда Евросоюз пытался создать валюту, конкурентную доллару США, он пытался конкурировать на мировой экономической арене с Америкой. И Евросоюз проиграл конкуренцию – сейчас это уже понятно. Евро теряет статус мировой резервной валюты. Это процесс долгий, но лет через 10 это станет всем совершенно понятно, пока это понятно узкой группе людей. Как экономическое объединение, базирующееся на единой валюте, Евросоюз тоже проиграл. Да, евро – это удобно, это экономит издержки, но у евро, как мы убедились, множество недостатков. И сейчас все у большего числа стран встает вопрос, что делать с этими недостатками. Единственная работоспособная перспектива ЕС – это жесткая привязка его действий к интересам Франции и Германии, которые будут определять политику для всех остальных.

Каков ваш прогноз по развитию экономической ситуации в странах ЕС?

Отчаянная ситуация в Португалии – та же Греция, но крупнее. Испания и Италия – третья и четвертая экономики Евросоюза. У Италии – два триллиона евро государственного долга. В Испании рухнул рынок недвижимости, шатается банковская система. Планы по сокращению дефицита бюджета не работают, соответственно здесь сосредоточена зона рисков. Они могут проявиться в ближайшее время. Пока залили проблему деньгами. Осенью 2011 года был рост доходности, когда понизили рейтинг США. ЕЦБ начал выдавать банкам кредиты, соответственно, провел два аукциона по выдаче 3-летних кредитов. Начал количественное смягчение Банк Англии. При этом, как ни странно, ФРС не объявляло количественное смягчение, но она в рамках рефинансирования своего портфеля казначейских обязательств может вбрасывать десятки миллиардов долларов ежемесячно в экономику. В общем, сейчас наступил период стабилизации – временный. Это два-три месяца с конца февраля, но на самом деле уже неспокойно. Уже пошел рост итальянских и испанских облигаций, то есть уже не все так гладко. К июлю к банкам Евросоюз предъявит требования по дополнительному капиталу, который им надо привлечь, что создает определенные требования к активам. Рисковые облигации – не очень надежный актив и не очень удобный объект залога, который банкам нужен, чтобы получить кредит в ЕЦБ. Поэтому банки будут потихоньку от них избавляться, что спровоцирует очередной виток кризиса. В этом смысле кризис будет развиваться не волнами, а по следующей схеме: длительные периоды «плохо» и «еще хуже», будут сменяться короткими «наверное, все закончилось». Вот сейчас как раз такое окошко, а потом опять – ухудшение. Кстати, в Китае назревают большие проблемы, но это отдельная тема для разговора.

В этом году США будут избирать главу государства, как изменится ситуация во взаимоотношениях с США, если избран будет республиканец?

Можно это теоретически, конечно, обсудить, но сейчас по всем опросам Обама выигрывает. Если вдруг изберут президента от республиканцев, то мы с США поссоримся. Тот же Ромни настроен по отношению к России очень негативно. Конечно, не холодная война, но о перезагрузке речи больше идти не будет. Республиканцы отчасти строят свою избирательную компанию на жесткой риторике: с Россией не надо дружить. Но необходимо понимать, что для США Россия не такой уж важный экономический или политический партнер. Как это ни горько признавать, мы утратили роль оппонента на мировой политической арене для США. Что касается Обамы, то у него будут развязаны руки, когда он пойдет на второй срок. В этом смысле мы увидим немного другую политику США, она должна стать более рисковой. Это очень интересно, как она изменится – будут два Обамы: Обама первого срока и Обама второго срока. Все важные решения в США принимались во время второго президентского срока, как правило, потому что тогда у президента развязаны руки.

Что ждет Россию в связи со вступлением в ВТО, когда ждать первые изменения в экономике?

Прежде всего, о вступлении в ВТО договорились неожиданно, никто не верил. И мы думали, что особых негативных последствий от вступления в ВТО быть не может, потому что, если говорить откровенно, Россия уже во многом действует по правилам ВТО во взаимоотношениях с внешними странами. Мы видим, что у нас по сравнению с Советским Союзом во многом улучшилась ситуация – нет дефицита. Но мы за это заплатили экономикой, заплатили тем, что большая часть потребительских товаров – импорт. И в промышленности то, что уже можно было разрушить за счет мировой конкуренции, большей частью уже разрушено. В этом смысле ВТО не должно так критически повлиять – думали мы. Но обратили внимание на условия вступления, которые стали всплывать. Первое – в Евросоюзе скоро будет проходить цикл обновления сельскохозяйственной техники. Появится огромный объем подержанной техники, который надо продавать. И по договоренности, Евросоюз получает доступ к российскому рынку, что обрушивает наше сельскохозяйственное машиностроение. Плюс еще наше сельское хозяйство по отдельным позициям не конкурентоспособно. Второе условие вступления в ВТО, о котором, судя по всему, договорились – внутренние тарифы. Всегда существовал конфликт между Россией и внешним миром по поводу внутренних более дешевых тарифов. Вот сейчас, судя по всему, одним из условий вступления в ВТО будет их выравнивание. Вы понимаете, что это значит – резкое, большое повышение тарифов на газ для населения, для предприятий, повышение тарифов на электроэнергию. Это большая проблема.

Как, с вашей точки зрения, будет развиваться инвестиционный климат после выборов 4 марта?

У нас выбран президент Путин, который сказал, что надо улучшать инвестиционный климат. Наши государственные деятели считают, что в Россию не хотят инвестировать, потому что все боятся государства: все помнят случай с «Юкосом» – отъем бизнеса, постоянно меняются ставки налога, что-то еще происходит, коррупция, препоны и прочее. То есть целый набор условий, который мешает инвестору войти в Россию. Власть думает, что надо убрать эти условия, чтобы инвесторы пришли к нам. Но есть проблема. Россия неконкурентоспособна на мировом экономическом рынке по одному очень важному параметру – стоимости рабочей силы. Почему Китай привлекает инвестиции – там большинство работает за один доллар в день. Два доллара в день – это средний класс. Коммунистическая партия Китая может объяснить народу, что он должен трудиться на таких условиях. Есть еще несколько площадок с дешевой рабочей силой. Кстати, в Китае сейчас идет рост стоимости рабочей силы, и инвесторы уже больше смотрят в сторону Вьетнама, Индонезии. Мы называем это инвестиционной схемой взаимодействия развитых и развивающихся стран, когда развитые страны кусочки производства переносят в развивающиеся страны. По этой схеме развивался Китай и эту же схему отчасти хотят использовать у нас. Отдельный вопрос, что иностранные производители, к примеру машин, не могут работать с нашими поставщиками…

Что касается коррупции, препон, случаев отъема бизнеса, на самом деле, непонятно, как с этим власть собирается бороться, за счет каких механизмов эту ситуацию сможет разрешить. Да еще и мировой экономический кризис, когда инвесторы думают: конечно, перевести бы производство, но нам бы еще со своими делами разобраться. И сейчас начинается новая тенденция – регионализация, когда замыкаются отдельные экономические пространства. Например, США отлично замыкается с Мексикой и Канадой – этот кусочек себя в основном обеспечивает. Одна из региональных зон образуется вокруг Турции, которая очень шустро развивается – это один из будущих экономических лидеров. Еще я могу назвать Китай, Индию, Бразилию, ЮАР, может быть, в Юго-Восточной Азии кто-то еще может образоваться и отдельно стоит посмотреть на Индонезию. Это навскидку. В этом смысле чуть-чуть будет происходить откат. Мы жили в условиях свободных потоков капиталов. Сейчас эта свобода в плане инвестиций в бизнес начнет чуть-чуть ухудшаться. Получается, мы можем улучшать инвестиционный климат, развивать его, но инвесторы к нам, скорее всего, не придут либо придут с одной простой целью – осваивать наш потребительский рынок, как пришли «Ашан», «Метро», «МакДональдс» и прочие. Простой бизнес – либо окупается, либо нет. Сейчас это вопрос очень жесткий, раньше можно было столбить территорию и развиваться. Открывали кучу убыточных точек, чтобы конкурент не успел. Сейчас уже вопрос так не стоит. Сейчас вопрос: прибыльно-неприбыльно. Так что очень жестко нас инвесторы будут оценивать.

Как вы оцениваете предложение объяснять чиновникам их расходы? Это повлияет на отток или приток капитала?

Объяснять расходы, налог на роскошь – все эти предложения похожи на популизм, это формальные вещи, которые очень легко можно обойти. Если проанализировать декларации, то очень богатыми, например, бывают жены губернаторов. По странному стечению обстоятельств у них получается вести бизнес. Обнаруживается предпринимательская жилка в родственниках: в сыновьях, в племянниках и т.д. – все это охватить вряд ли получится. На самом деле коррупция это не только наша беда. Она везде есть, просто по-разному с ней можно бороться. Ее нельзя искоренить вообще. Это человеческая природа: если мимо проплывает миллион долларов – что-то да отхватят. И можно лишь контролировать, чтобы человек отхватил меньшую часть, а, допустим, не половину. В некоторых сферах, особенно в муниципальной, коррупция – это средство выживания. Без этого нормальный чиновник, который хочет сделать как лучше, работать не сможет. Муниципалитетам небольших городов часто не на что жить. Недавно поймали мэра какого-то города на взятке, он говорит – да, я взял, но я на благо города хотел это использовать. Коррупцию надо не искоренять, а уменьшать на этих первичных этапах. В этом смысле позитивная тенденция – создание электронного правительства, открытость и прозрачность. Принцип краудсорсинга, как в Википедии: ее наполняют пользователи. Кто может контролировать чиновников? Народ, активная его часть.

А вот повлияет ли необходимость объяснять расходы на отток-приток капитала – провокационный вопрос. Формально везде обсуждалась такая логика: приток-отток капитала зависит от ситуации в мировой экономике. Сейчас у нас уникальная ситуация. Раньше приток капитала был связан с ценами на нефть: высокие цены – в Россию идет капитал. Низкие цены – утекает. Если мы посмотрим на статистику движения капитала, то всего 2 года за всю российскую историю у нас был приток капитала – 2006-2007 год. В остальные периоды был отток.

В январе2012 г. Ксения Юдаева, Центр макроэкономических исследований Сбербанка, проводила исследование по оттоку капитала в России. Она сказала, что у нас солидная часть в оттоке капитала – это кредиты российских банков или владельцев бизнеса российским же компаниям, которые оформлены через оффшор для минимизации налогов. Бывает, что кредиты зависают – европейский долговой кризис – и мы получаем отток капитала, а на самом деле деньги просто еще не вернулись. Кто у нас крупнейший иностранный инвестор в Россию? Кипр, потому что оффшор. Бизнес не доверяет государству, боится за собственность – нужна какая-то страховка. Вывел – подстраховался, значит, часть могу обратно инвестировать. Иностранные инвестиции во многом иностранными только называются. Большей частью это инвестиции России в Россию, просто таким образом выведенные.

Чего ждать среднему и малому бизнесу в ближайшие шесть лет?

Усиления нагрузки на бизнес несмотря на внешние заявления о вроде бы ее ослаблении. Ждать следует повышения налогов. Государство приняло предвыборный бюджет, соответственно Путин настроен реализовывать свои предвыборные обещания – надо откуда-то брать деньги. Повышение налогов, НДС, запланирован резкий рост акцизов, государство будет искать разные способы – но тренд один. Второе – государство что-то будет делать с Пенсионным фондом. Сейчас у нас рушится пенсионная система, дефицит Пенсионного фонда постоянно растет и вот уже который год покрывается из бюджета. С этим что-то надо делать и будут перекладывать это, скорее всего, на бизнес. Кстати, сейчас у всех в мире проблема с пенсионной системой, потому что сломалась модель накопления. Нет такого актива, в котором можно положить на десять лет деньги, забыть о них и потом взять свою прибыль. Государство может делать для бизнеса что-то хорошее, оно не враг, оно просто действует в своих определенных интересах.

Бизнесу имеет смысл подстелить соломку, подготовиться к самому жесткому сценарию, чтобы потом любые улучшения конъюнктуры воспринимать как явный плюс и как-то использовать. Это обеспечит определенную устойчивость бизнесу.

Интервью опубликовано в журнале National Business