Новая теория Материалы О нас Услуги Партнеры Контакты Манифест
   
 
Материалы
 
ОСНОВНЫЕ ТЕМЫ ПРОЧИЕ ТЕМЫ
Корея, Ближний Восток, Индия, ex-СССР, Африка, виды управленческой деятельности, бюрократия, фирма, административная реформа, налоги, фондовые рынки, Южная Америка, исламские финансы, социализм, Япония, облигации, бюджет, СССР, ЦБ РФ, финансовая система, политика, нефть, ЕЦБ, кредитование, экономическая теория, инновации, инвестиции, инфляция, долги, недвижимость, ФРС, бизнес в России, реальный сектор, деньги
 

Импортозамещение: годовщина

27.10.2015

Через два года, – сказал первый министр, – мы будем
диктовать погоду на  рынке космических двигателей!

Ю.Латынина, "Инсайдер"

 

Давным-давно, а именно четверть века назад, летом 1990 года, читал я некую газету. Какую именно – вспомнить уже сложно, да и не особо это важно для нынешней истории. Важно же то, что была там врезавшаяся мне в память заметка, автор которой задавался простым вопросом "а не пора ли подводить хоть какие-нибудь итоги перестройки" и старательно доказывал, что пора, поскольку перестройки той, вообще говоря, уже шестой год пошёл (напомню, впервые она была декларирована в мае 1985 года).

Сейчас в моей памяти эта история сопровождается изрядным удивлением. Память, конечно же, штука избирательная, да я и не претендую на сколько-нибудь существенный охват прессы той эпохи, но тем не менее не могу не отметить сущность запроса: "а куда мы за это время пришли-то", причём именно в такой формулировке; при этом обсуждений вида "а куда мы идём" и "а куда вообще идти-то" в тот период хватало с избытком. По сути, в данном аспекте речь может идти о пяти годах мощной эйфории с напрочь отсутствующей рефлексией.

Сейчас ситуация несколько иная. Время сжимается, пять лет – очень большой срок, события весьма серьёзных масштабов идут буквально потоком. Соответственно, вопрос рефлексии становится в таких условиях очень важным, и темой настоящего текста будет рассмотрение локальных итогов продолжающейся уже более года политики импортозамещения. Конечно, здесь сразу надо отметить, что в полной мере судить об итогах этого процесса пока ещё совершенно объективно нельзя, но не стоит и впадать в ситуацию, аналогичную четвертьвековой давности, особо усиленную тем, что, как и перестройка тридцать лет назад, декларированное импортозамещение было принято социумом с эйфорией. "Что, санкции? Да мы и так у вас ничего покупать не будем, сами будем производить, а вы лопнете без наших денег, ха-ха-ха" – понятно, я здесь намеренно усиливаю и утрирую.

Эйфория по поводу импортозамещения дополнительно усилилась по итогам падения рубля осени-зимы прошлого года, каковое падение сопровождалось паникой, что в итоге составило весьма любопытный – с точки зрения психологии – коктейль ощущений. Обуславливалось это усиление памятью о девальвации рубля в 1998-1999 годах, когда рубль просел примерно вчетверо, при этом по итогам той девальвации рост ВВП России в 1999 году составил 2%, а рост в промышленном производстве – 8%. Более того, такие темпы промышленного роста продержались вплоть до 2005 года, а темпы роста обрабатывающих производств по итогам 1999 года достигли 13%. Сейчас явно имели место ожидания чего-то сравнимого с теми цифрами, но имеющийся на данный момент результат, увы, впечатляющим назвать сложно, несмотря на сразу два поддерживающих друг друга фактора – контрсанкции (согласно которым был запрещён импорт в РФ широкого спектра продовольственной продукции) и девальвацию – так, по данным ЦБ РФ, реальный эффективный курс рубля за первые восемь месяцев этого года почти на 20% ниже такового годом ранее.

Итак, что мы видим по итогам? Объёмы импорта действительно снизились (даже с учётом поставок его из дружественной Белоруссии, вернее, через неё), за первые восемь месяцев текущего года импорт продовольственных товаров оказался почти на 40% ниже аналогичного периода прошлого года, конкретно за август падение составило порядка 30% к августу прошлого года. При этом выпадающий импорт продовольствия практически не отразился на отечественном производстве – так, за январь-август прошлого года внутреннее производство сельхозпродукции увеличилось на 4,5%, а в этом году за тот же период – всего на 2%; иными словами, эффект от этих мер для производства сельхозпродукции вполне может оказаться даже и негативным.

Не внушает оптимизма ситуация и в непродовольственном секторе. В целом за январь-сентябрь индекс промышленного производства просел на 3% по сравнению с тем же периодом прошлого года, в минус, среди прочего, ушла добыча полезных ископаемых, за небольшим исключением. При этом в обрабатывающем производстве ситуация смешанная – так, более чем на 30% выросло производство электровозов, но, к примеру, выпуск грузовых вагонов уменьшился более чем вдвое. Выросло производство красителей – но примерно на четверть рухнул выпуск автомобилей, что, кстати говоря, является хорошим индикатором реального частного спроса. С другой стороны, данные конкретно за сентябрь в целом позитивны и по продовольственному, и по непродовольственному секторам экономики (к примеру, производство мяса выросло на 18% к сентябрю прошлого года), но нет никакой гарантии, что этот результат сохранится и преумножится в дальнейшем.

Здесь возникает закономерный вопрос – почему так плохо-то, при этом память, опять же, возвращается к успешному опыту 1999 года. Однозначный ответ тут дать, на мой взгляд, невозможно, но определённые факторы всё же следует отметить.

Во-первых, сейчас в стране имеет место падение реальных доходов населения, и в рублёвом выражении, и разумеется, в валютном (долларовом). Это прямо отражается на совокупном спросе – который сокращается и в отношении сохранившегося импорта, и в отношении отечественного производства. По сути, проблема не в том, чтобы произвести, речь давно уже не о голом выпуске продукции,  проблема в том, чтобы продать произведённое, притом сделать это с прибылью для себя – и именно это и являет ныне сложность.

Во-вторых, по сравнению с 1999 годом достаточно существенно изменилась структура экономики страны. Так, на настоящий момент ничего не импортируют менее 30% российских компаний, да и у тех что-либо закупают за рубежом их контрагенты в рамках производственных цепочек. Иначе говоря, уровень завязанности экономики РФ на мировой рынок стал гораздо выше такового в 1999 году, и это не позволяет в полной мере насладиться преимуществами девальвации, которая делает производимый здесь товар более конкурентоспособным в сравнении с импортом. Машины и оборудование (т.е. в основном это инвестиционные товары, хотя в эту статистику включены и сугубо потребительские автомобили вкупе с запчастями для них, это около 25-27%) составляли порядка половины всего импорта в 2013 году, а с сырьём и обслуживанием эта доля вырастала почти до 65%. По сути, девальвационный эффект удешевления надо делить на два (машины и оборудование без авто, но с сырьём и обслуживанием), т.е. он составляет лишь около 10% – что, очевидно, немного.

В-третьих, за истекшие годы изменились и потребительские предпочтения граждан. За эти годы люди массово перешли на потребление либо чистого импорта, либо производимой здесь продукции вполне себе импортного качества – для чего, понятно, потребны были инвестиции, закупки импортного оборудования и сырья, обучение специалистов. Фактически, нынешний конечный потребитель попросту не готов покупать продукцию исключительно российского производства с соответствующим объективно низким уровнем потребительских качеств – будь он высоким, эта продукция была бы очень востребованной на мировом рынке, и мы не зависели бы так от экспорта углеводородов. Иначе говоря, потребность в инвестициях сохраняется, хотя бы в силу амортизации, и меньше она не становится – но сами инвестиции сокращаются. При этом усиление девальвации (напомню, в 1998 – 1999 годах она была примерно четырёхкратной) проблемы этой, очевидно, никак не решит, а только усугубит. Более того, можно предположить, что, даже в случае такой сильной и резкой девальвации на имеющихся горизонтах планирования попросту не представляется возможным развернуть исключительно российские производства в сколько-нибудь значимом количестве направлений – ибо некому и нечем. Собственно, одна из попыток видна сейчас, это производство сыра – который, как оказалось, едва ли не на 80% является малосъедобным фальсификатом.

В заключение хотелось бы отметить ещё один аспект, на мой взгляд, крайне важный. Дело в том, что сама концепция "импортозамещения" прямо является ущербной. Само слово говорит об этом, оно предполагает, что вот был импорт, потребитель его, что характерно, потреблял, и было всё нормально, а вот теперь этот импорт куда-то делся и надо как-то его "замещать" – на коленке и из подручных средств. Этот момент был эксплицитно отмечен на пленарном заседании конгресса "Открытая Россия: время перемен – время возможностей", который прошёл в марте с.г., кем-то из докладчиков (увы, запмятовал кем именно) было совершенно верно сказано, что говорить надо не о, по сути, сугубо оборонительном "импортозамещении", но об активном и агрессивном "выходе российской продукции на внешние рынки сбыта".

Увы, реальности за этим никакой не стоит.

Опубликовано 25.10.15 на портале Бизнес-Онлайн, Казань.

Метки:
Россия, инвестиции

 
© 2011-2024 Neoconomica Все права защищены