Задачи и проблематика теории. Выпуск 2 (19.09.2013)

Ортодоксальная экономическая теория рассматривает экономическую систему в своих основных понятиях как раз и навсегда заданную статичную систему, которая изменяется, если изменяется, только под влиянием каких-то внешних обстоятельств. Неокономика рассматривает экономическую систему как развивающуюся, динамичную, всегда несбалансированную, имеющую свои собственные внутренние законы развития. И это очень принципиальное отличие, потому что в неокономике экономическая теория – это историческая наука.
Многие просят, требуют, настаивают: дайте нам определение тех или иных понятий. Историческая наука, если она хорошая историческая наука, не дает определений. Продуктом исторической науки, вообще говоря, является рассказ о событиях, о взаимосвязи событий, о том, как одно вытекает из другого. Неокономика и разрабатывает вот эти рассказы про то, как все происходило. Эти рассказы должны быть, естественно, связанными. Они должны быть не противоречивыми внутри себя. Это достаточно сложная работа, но, еще раз повторяю, продукт неокономики, продукт экономической теории неокономики – это рассказ, а вовсе не система понятий.
Многие спрашивают: определите, наконец, что такое разделение труда. Разделение труда – это тоже процесс. Про разделение труда можно рассказать рассказ, но невозможно определить. Собственно, сам рассказ и есть определение разделения труда. А без такого рассказа любое определение будет достаточно бессмысленным и непродуктивным. Если мы имеем дело с исторической наукой, то, на самом деле, встает очень важный вопрос: историческая наука должна иметь некоторую точку опоры, от чего мы все отсчитываем. Для нас точка опоры, конечно, является сегодня. Мы живем сегодня. Мы с вами знаем, в меру своего разумения, понимаем проблемы, с которыми сталкивается каждый человек, страна, общество, все человечество. Эти проблемы не свалились откуда-то с неба вот сейчас в данный момент. Эти проблемы как-то развивались, откуда-то они взялись, что-то происходило – и вот сегодня мы имеем проблемы, которые, поскольку это проблемы, чаще всего негативно сказываются на том, как мы себя самоощущаем и что мы думаем по поводу сегодняшнего времени. Вот это сегодня, про которое мы знаем точно, – единственное, что мы знаем твердо в истории, и можем знать твердо в истории, то, что происходит сегодня, – является точкой отсчета.
Теперь, следующий важный момент. Если мы взяли сегодня за точку отсчета, то мы можем рассмотреть сегодняшние проблемы в разных аспектах. Возьмем, например, экономический кризис. Его можно рассматривать, скажем так – вот, случился экономический кризис. А что ему предшествовало? Предшествовали какие-то действия или решения кого-то. Этим действиям или решениям предшествовали другие действия или решения. Этот краткосрочный аспект описания современного кризиса. Им многие пользуются, говорят об ошибках, которые были допущены, моделируют: а вот если бы поступили не так и не так, или иначе, то, может быть, все бы пошло по-другому. Вот этот краткосрочный аспект, кстати говоря, свойственен, например, ортодоксальной науке. Не потому, что он соответствует его базовым положениям (мы уже говорили, она вообще внеисторична принципиально), но свойственен ей как социальной организации, потому что там очень все заинтересованы в том, чтобы им дали порулить капитализмом. Поэтому надо тех, кто ранее рулил, обвинить в каких-то ошибках, сказать: а вот мы бы действовали правильно, мы знаем, как сейчас действовать правильно. Вот этот краткосрочный аспект для ортодоксии вполне свойственен.
Можно на кризис посмотреть в более широком контексте, в более длительной перспективе. Взять несколько десятилетий, посмотреть, как он развивался. А он развивался не на протяжении этих нескольких десятилетий, не на протяжении нескольких дней или нескольких месяцев, или даже нескольких лет до своего начала. И там картина кризиса будет выглядеть совсем другой. То, что в краткосрочном аспекте считается ошибками, будет выглядеть как, в общем, вынужденные или абсолютно правильные, или какие-то еще решения. Сместятся совсем все оценки. Все будет выглядеть иначе. И будет, например, уже совершенно очевидно, что чтобы ни делали, кризис бы все равно случился рано или поздно. Это есть среднесрочный аспект.
Можно посмотреть на все это в долгосрочном аспекте. Собственно, у нас кризис, все говорим кризис, кризис, а кризис чего? Кризис социально-экономической системы. Его называют капитализмом, бог с ним, давайте будем говорить пока капитализм. Хотя это из другой теории. Кризис капитализма. А откуда взялся капитализм? Как он развивался? Почему капитализм вот так возникший, так развивавшийся пришел к этому кризису? Вот это долгосрочный аспект рассмотрения. На самом деле, эти аспекты можно и дальше удлинить: прочие вопросы тоже интересны, в том числе, для понимания его свойств. Мы имеем несколько аспектов рассмотрения. Каждому аспекту рассмотрения проблем, вообще говоря, соответствует, скажем так, свой набор терминов, свой набор, если хотите, понятий. Нельзя понятия, которые мы применяем вроде ошибок или еще чего-то в краткосрочном аспекте, и это совершенно очевидно, распространять, например, на долгосрочный аспект. Иначе мы получим какие-нибудь ошибки, которые длятся десятилетиями. Мы получим какие-то заговоры, которые длятся столетиями. Мы получим какие-то проекты, которые делаются тысячелетиями. И всякая прочая ерунда, которой, собственно, забито все на большом пространстве интеллектуальном на сегодняшний день. Для каждого периода существует своя система понятий, и есть еще вневременная система понятий, которую разработала ортодоксальная экономическая наука.
Вообще говоря, многие рассказы, которые читают, они так и составлены: что-то из вневременной системы понятий, что-то из краткосрочной, что-то иногда из долгосрочной. Все это перемешано в какую-то кашу, и получаются некие высказывания. На самом деле, неокономика, в данном случае, настаивает на четкой методологической определенности. Что, если вы уже описываете процесс в некотором временном аспекте, то пользуйтесь адекватной, и только адекватной, для этого временного аспекта системой понятий.
Почему это важно? Потому что мы рассматриваем историю не потому что это интересно. Мы считаем, что анализ истории важен для планирования наших собственных действий. Вот еще раз, мы не можем справиться с проблемами сегодняшнего дня, не понимая их истории. Смотрите, в зависимости от того, какой временной интервал мы взяли для выявления истоков этих проблем, имеет значение, что мы собираемся предпринять, что мы можем предпринять и куда двинемся. Если мы рассматриваем краткосрочный, то мы можем двинуться только на один шаг. Когда к кризису привели какие-то ошибки, давайте исправим эти ошибки. Этого достаточно или недостаточно? Если мы посмотрим в среднесрочном аспекте, мы увидим, что нет, оказывается, этого недостаточно. Для того чтобы справляться с кризисом, нужно еще что-то.
Если мы возьмем долгосрочный аспект, мы увидим, что нам надо совсем другие действия предпринимать в рамках мировой экономики, в рамках отдельных национальных экономик, вообще всем людям, которые об этом думают. Каждый временной аспект влечет за собой и другое представление о действиях и на самом деле означает совсем разную успешность этих действий. Если же мы все это смешиваем, то, собственно говоря, никаких действий мы предпринять не можем. Поэтому все такие описания, которые методологически не точны, методологически не выверены, все не рассчитаны на то, что на основании них будут предприниматься теми, кто про них знает, какие-то действия. Действий все ждут от кого-то стороннего – от Путина, от мировой закулисы, от МВФ, от Ротшильдов, от Рокфеллеров. Смотрят и ждут. А предпримут они что-то или нет? Если мы действительно понимаем, что мы живем в кризисе, если мы хотим решать наши проблемы, то мы должны адекватно к ним подойти, адекватно описать их историю и на основании этого описания вырабатывать для себя свою собственную программу действий. Еще раз повторяю, собственную, а не программу действий какого-то дяди, который находится в стороне. Спасибо.

Сергей
Заявление, что "историческая наука не дает определений" - на мой скромный взгляд, является спорным. Невозможно, как говорит автор - "построить рассказ", если он оперирует терминами, за которыми нет явления, которое можно отделить от других явлений. В этом случае такой "рассказ", превращается в разновидность манипулятивной демагогии, когда каждый слушатель (читатель), понимает только то, что ему нравится или кажется.. это уже перестает быть наукой. При всем уважении к О.Г., с этим тезисом согласиться никак нельзя. Тем более если историческая наука описывает "взаимосвязь событий": "каких?", если не давать им определений? как можно "описывать взаимосвязь" - если неясны сущности, которые связаны? когда не ясны свойства, которые определяются (никуда не денешься от этого термина) как зависимые? Из этого противоречия, как раз вытекает необходимость давать определения явлениям - это одна из задач, которая стоит перед исследователями, если она еще не решена.

Ворожцов Виктор
К этому нужно привлекать многих ученых, начиная с эволюционной психологии, заканчивая современных теоретиков по управлению бизнеса.

Андрей Яшник
Историческая наука - это рассказ - хорошо. Однако следует добавить - рассказ о том, что было так как понимает его рассказчик. В рассказе можно говорить о прошлом настоящем и будущем. История - это только о прошлом. Историк не может знать, что происходит в настоящем, а тем более в будущем. Экономика. Экономический процесс - это одна реализация нестационарного случайного процесса. Значит прогнозировать на основании 1 - й реализации бессмысленно. Можно только угадывать. В 1 - й реализации можно найти что угодно. Поэтому все "циклы" - это домыслы. Поэтому циклов уже найдено много (больше 1000) - можно найти ещё. Классическое определение наличия науки в некоторой области знания - это абстрактное определение объекта исследования, например, экономики. В противном случае это литературное описание объекта исследования и его качество определяется литературными способностями автора. Вывод. Необходимо дать абстрактное представление экономики как объекта исследования и показать в каком его элементе находится разделение труда и как оно связано с другими элементами. Можно дать абстрактное представление разделения труда как систему и далее рассматривать её как элемент экономики. Попробуйте разделение труда вставить сюда . ОСНОВЫ ТЕОРИИ ЭКОНОМИЧЕСКИХ СИСТЕМ http://www.sciteclibrary.ru/rus/catalog/pages/12735.html

neossot
это всё старо,как мир="популяризация" чего бы то ни было...найти слова,описывающие чужие мысли..."Всё гениальное просто, иPвсё простое гениально.";)а вот попробуй...

Артем
Разделение труда вполне можно определить. Как полное описание экономической системы, достаточное для того, чтобы воспроизвести ее в другом (неотличимом в рамках задачи) месте. Мерой разделения труда является информация, единица измерения - бит, пример (строго говоря, набросок) - куртка подёнщика Адама Смита.

Александр
Не сомневаюсь, что мысли и идеи правильные, но они должны "овладеть" массами. А для этого надо сжато и конкретно их излагать. К сожалению, не многие ученые могут с этим справиться. Мыслей много, а слов не хватает. И обидно, что у "бездарей" это лучше получается.