Пределы экономического развития

Как сохранить сбережения? Во что вкладывать? Эти вопросы волнуют людей по всему миру, и с каждым днем все сильнее и сильнее. И у них есть основания для беспокойства.

Количество надежных инструментов инвестирования постоянно сокращается, а спрос на оставшиеся настолько велик, что доходности по ним уходят в отрицательную область. В последнее время так произошло с ценными бумагами Германии, Дании, Швеции, ряда других считающихся стабильными европейских государств. Регулярно уходят в отрицательную область и доходности краткосрочных обязательств американского казначейства.

Ситуация абсурдная. Чтобы обеспечить сохранность своих средств, инвестор вынужден еще и приплачивать. Проще держать деньги в наличных. Впрочем, и доля наличных в средствах институциональных инвесторов также постоянно растет. Например, сингапурский инвестиционный фонд Government of Singapore Investment Corporation, под управлением которого находятся около 300 млрд. долларов, за последний финансовый год увеличил долю наличных в своих активах почти в 4 раза: с трех до одиннадцати процентов. И многие управляющие аналогичными фондами заявили, что считают такой подход правильным.

Те же инвесторы, которые все-таки решили рискнуть и вложить свои деньги в менее надежные активы, обречены теперь внимательно вслушиваться в каждое слово, сказанное руководителями мировых центробанков, выискивать в их речах скрытый смысл, ловить каждый намек на очередное вливание денег в финансовую систему. Потому что если новые деньги не будут напечатаны, то рискованные вложения с большой долей вероятности пропадут. Впрочем, если новые деньги и будут напечатаны, конкретному инвестору это еще ничего не гарантирует. Надо постоянно следить за рынком: в какие сектора пойдут потоки свежих денег, как они будут перераспределяться.

Рынок управляется настроениями, которые ежедневно и ежесекундно могут поменяться под воздействием ничтожнейших влияний в любую сторону, вплоть до  противоположных. Фундаментальные факторы перестали работать и не могут служить надежным ориентиром при принятии решений.

Ухудшение фундаментальных показателей регулярно влечет за собой приступы рыночной эйфории: значит, регуляторы должны будут принять меры и печатать деньги. Если же какие-то показатели улучшаются, то рынок, как правило, впадает в растерянность, не зная, как реагировать на такую ситуацию. Новых денег не будет, а вот будет ли улучшение устойчивым – совершенно неясно.

Многие до сих пор думают, что источником всех проблем в мировой экономике является финансовый сектор. Аргументы в пользу этой точки зрения лежат на поверхности. Именно с неурядиц в финансовом секторе в 2007 году начался нынешний кризис. Сигналом к началу острой фазы кризиса осенью 2008 года также послужили события в финансовой сфере: банкротство Lehman Brothers и последовавший за ним паралич банковской сферы.

И поэтому основные усилия политиков, денежных властей, экономистов направлены на поиск решений в сфере финансов.

При этом однако, мало кто вспоминает, что финансовый сектор существует не сам по себе. Он – зеркало ситуации в реальной экономике. Зеркало это, конечно, не идеальное. А самое главное, что степень связи финансового и реального секторов сильно меняется в зависимости от обстоятельств.

Когда в реальном секторе все нормально – идет рост, подкрепляемый постоянно расширяющимся потребительским спросом, который, в свою очередь, обеспечен вовлечением новых ресурсов в производство, финансовый сектор послушно следует вслед за основным экономическим трендом. В этой ситуации он по преимуществу – простой посредник, обеспечивающий трансформацию сбережений в инвестиции.

Когда же рост реальной экономики тормозится, финансовый сектор начинает приобретать все большую самостоятельность. Сбережения становится невозможно превратить в реальные инвестиции, поэтому финансовый сектор начинает сам генерировать инвестиции фиктивные, а по сути дела – строить пирамиды. Проблема здесь заключается в том, что теперь финансовый сектор начинает оказывать на реальный, создавая вдвойне искаженную картину, при которой распознать пирамиду долгое время невозможно.

Рухнувшая в 2007-2008 году пирамида деривативов – это как раз и есть те самые фиктивные инвестиции, которые на самом деле таковыми не являлись, ибо за ними не стоял рост реального сектора.

Это – обычная вещь. Подавляющее большинство кризисов в истории начинались с кризиса финансового, ибо закономерности взаимодействия реального и финансового секторов всегда одни и те же.

Но раньше экономисты, в общем-то, понимали, что проблема заключается в реальном секторе, о чем свидетельствует общепринятая тогда терминология: кризисы перепроизводства. Сегодня же такого понимания уже нет.

Можно указать, по крайней мере, две причины. Первая – это та, что период искаженного взаимодействия между реальным и финансовым сектором длится уже практически тридцатилетие (а первые признаки появились и того раньше). За это время сформировалось убеждение, подкрепляемое длительными фактическими наблюдениями, что решающую роль играет именно финансовый сектор, а реальный лишь следует за ним.

Отсюда и сегодняшнее убежденность всех лиц, принимающих решения, что надо сосредоточиться на лечении финансового сектора – тогда, мол, и реальный сектор начнет нормально работать. А куда он денется?

На второй причине следует остановиться подробнее. В свое время почти безостановочный (случались лишь кратковременные заминки) экономический рост на протяжении почти 30 лет после второй мировой войны привел экономистов к убеждению, что экономический рост может быть безграничным. Это убеждение сильно отличалось от точки зрения экономистов 19-го и начала 20-го века, которые, наоборот, считали, что экономический рост – вещь весьма хрупкая и неустойчивая.

Причины послевоенного экономического роста никто серьезно объяснить не пытался. У многих экономистов сложилось убеждение (и оно живо до сих пор), что этот рост – едва ли не целиком и полностью заслуга экономической науки, которая якобы нашла рецепт эффективного управления экономикой. В общем, экономический рост дан нам от Бога, а экономисты – пророки его.

На самом же деле проблема экономического роста – одна из тех, к которым экономическая наука до сих пор даже не очень знает, как подступиться. В последние годы появилось достаточно много исследований на эту тему, но все их содержание сводится к тому, что вопрос этот сложный и запутанный. Впрочем, и эти исследования исходят из предпосылки, что бесконечный, ничем не ограниченный экономический рост возможен.

Экономический рост в последние два с лишним столетия задавался процессом неуклонного роста разделения труда. А рост разделения труда имеет пределы. Грубо говоря, количество людей на Земле, среди которых можно разделять труд, ограничено.

На самом деле, если принять во внимание критерий эффективности, их еще меньше. И вот все, что происходит в настоящее время в экономике показывает, что предел роста разделения труда, а следовательно, экономического роста, основанного на этом факторе, достигнут.

Причем достигнут он вовсе не сегодня, а тогда, когда финансовый сектор начал свой отрыв от сектора реального, то есть более 30 лет назад.

Проблема будущего мировой экономики сегодня зависит от того, сможем ли мы найти ответ на следующий вопрос: возможен ли экономический рост, основанный на иных, нежели рост разделения труда, факторах?

Мы предполагаем, что возможен: опираясь как на имеющийся опыт экономической истории, так и на свое собственное понимание процессов экономического развития. В то же время для нас очевидно, что переход к новой модели роста должен сопровождаться весьма существенной, можно сказать, радикальной реорганизацией всей системы институтов, обеспечивающих экономическое развитие.

И далеко не в последнюю очередь это касается институтов финансового рынка. Те реформы, которые сегодня происходят в финансовом секторе, совершенно очевидно, не в состоянии каким-либо образом ни продлить жизнь старой, исчерпавшей себя модели, ни способствовать созданию новой. Причем действия в этой сфере носят двойственный характер.

С одной стороны, через регулирование, пытаются ограничить способность финансовой системы порождать пузыри, с другой, через накачку ликвидности, пытаются поощрить их к созданию тех же самых пузырей. Все это не способствует стабилизации экономической ситуации.

Главная задача сегодня – поиск и формирование новой модели экономического роста. И представители финансового сектора, если они не хотят оказаться перед лицом радикальных изменений, проводимых без их участия, должны принять в этой работе самое активное участие.