Костыли для экономики

Врач резал вдоль и поперек
Он мне сказал "держись, браток"
Он мне сказал "держись, браток"
И я держался…

– В.Высоцкий, "Тот, кто раньше с нею был"

Тема мер поддержки для пострадавшей российской экономики является сейчас избитой до полусмерти. Тут тебе и разнообразные списки системообразующих предприятий (сейчас, после скандала с пролоббированной букмекерской конторой "Фонбет" вроде бы ушедшие с федерального уровня на региональный), и разнообразные отсрочки, и меры поддержки малоимущих. С другой стороны, в этой теме присутствует и сравнение с раздающим деньги бездуховным "коллективным Западом", и страдания по безусловному общему доходу, и отлитый в граните апокриф "всем помогать – бюджет треснет", и внезапно протащенное в качестве антиэпидемической меры введение налогов на проценты по депозитам. В общем, всё задорно, все при деле. Докину и я пару слегка девальвированных рублей в эту историю – попробовав, со своей стороны, приложить некоторое количество теории.

Для начала надо отметить, что Россия сейчас де-факто получила два разных кризиса. Первый есть кризис коронавирусный, со всеми закрытиями всего и вся, "самоизоляциями", ограничениями – и проистекающий из этого кризис экономический; не буду касаться сейчас вопроса оправданности всех этих мер. Второй – кризис более долговременный, связанный со значительным и достаточно долгим падением стоимости нефти на мировом рынке. Их двое, они рядом, они параллельны – но их не надо смешивать. Соответственно, имеет смысл разделить возможные предлагаемые меры на, условно говоря, ближнего горизонта и дальнего, и если первые должны ориентироваться на удержание ситуации здесь и сейчас, то вторые – на поддержку потом.

Основная проблема ближнего горизонта, которая встанет во весь рост после отмены всех этих ограничений (опять же, предположим, что эта отмена случится достаточно скоро, а не ближе к осени, аккурат под возможную "вторую волну") – мощный шок от сворачивания всей экономической активности, в самом худшем (очень маловероятном) случае переходящий в дефляцию. Происхождение его понятно – много уволенных, пособия (если есть) низкие, накоплений у людей очень мало – и в итоге всё, что будет зарабатываться, долгое время будет тратиться лишь на самое необходимое, условно говоря, на еду и мобильную связь. Отсюда вытекает, что критически важными будут меры, направленные на ускорение оборота денег в экономике, каковое ускорение поведет за собой и более быстрое восстановление экономической активности.

На этом моменте стоит указать на определенное разделение: эти меры могут приниматься и на уровне правительства (все эти пособия, продления и послабления), и на уровне регулятора (Центробанка). С первым направлением понимания, в целом, достаточно, но на втором хотелось бы сфокусироваться особо. Повторюсь ещё раз: после снятия ограничений надо будет резко нарастить скорость движения денег в экономике. Иначе говоря, ЦБ должен давать деньги банкам, те должны давать их предприятиям (в первую очередь самым пострадавшим – малому бизнесу в секторе услуг), бизнес, соответственно, платит зарплаты и делает платежи арендодателям, граждане, в свою очередь, могут продолжать жить, покупать и обслуживать банковские кредиты. Весь этот цикл оборота, временно замедлившегося до опасных показателей, однозначно надо поддержать силами ЦБ и банковской системы, которая в данном случае выступает как его коллективный агент.

При этом определенная поддержка должна быть оказана и банковской системе – с целью недопущения кризисов ликвидности, набегов на банки и так далее, всего того, что может повлечь за собой абсолютный кошмар любой сколько-нибудь развитой экономики (к числу которых относится и российская) – к проблемам с проведением платежей между контрагентами. Исходя из этого понимания, примерный список мер поддержки банковского сектора можно обрисовать следующим образом:

• снижение ставок, снижение норм резервирования;
• смягчение регулирования в целом;
• прямое рефинансирование ЦБ тех денег, что банки выдали предприятиям в качестве кредитов на арендные платежи и на выплату зарплат;
• смягчение регулирования частное: считать "нормальными", не требующими повышенных резервов те кредиты бизнесу, что были реструктурированы в силу всех этих событий;
• создать механизм секьюритизации: дать возможность банкам рефинансироваться в ЦБ под залог пулов кредитов для предприятий;

Здесь стоит сказать, что определенный прогресс в имплементации этих мер в РФ присутствует. Так, буквально на днях была информация, что некоторые банки приступили к выполнению совместной с ЦБ программы кредитования бизнеса под нулевую процентную ставку. Очевидно, банку самому по себе это не надо (в России дефляции и отрицательных ставок, как в Европе, пока ещё нет), но это надо бизнесу – и подобное совместное решение можно лишь приветствовать. Кроме того, стоит отметить и поддержанный вербальной интервенцией Эльвиры Набиуллиной курс на снижение ключевой ставки, каковое ожидается через неделю. С другой стороны, о заметном смягчении регулирования речи пока не идет, а создание механизма секьюритизации, судя по всему, вообще отсутствует среди пусть даже теоретически возможных. Посмотрим на развитие ситуации; пока же меры, принимаемые ЦБ, в целом адекватны.

Вместе с тем, я бы хотел отметить один немаловажный факт относительно малого бизнеса. На него и власти, и изрядная часть населения, в основном рентного, традиционно смотрят с некоторым пренебрежением. Так, мелочь всякая, ну бегают там чего-то, шустрят, мутят дела, ну вроде как полезные, в общем, пусть себе бегают, но всё же основа экономики – мегазаводы, госкорпорации, суперпредприятия, которые строятся по 10 лет, влетают бюджету в сумму с большим количеством нулей, но затем производят в прямом и переносном смысле вагоны ну очень важной продукции…В общем, хвост квазисоветского мышления, которое последние годы обрело определенный ренессанс. Думаю, в скором будущем судьба его будет незавидной; но важным здесь является то, что малый бизнес, вообще говоря, имеет заметно меньшую стоимость создания нового рабочего места по сравнению с большим предприятием. Если же добавить сюда его адаптивность и его способность быстро абсорбировать трудовые ресурсы, то важность его для стабильности и социума, и экономики невозможно переоценить.

Что касается мер дальней перспективы, связанной с относительно длительным падением цен на нефть, то нельзя не отметить их очевидной высокой неточности, ведь никто не знает в деталях, что там будет потом. С другой стороны, ничего глобально нового не произойдет, всего лишь крупное государство, живущее по монокультурно-рентной модели, внезапно лишится существенной части внешнего потока поступающей ренты. Такие случаи уже бывали (самый известный пример – Советский Союз конца 80-х и РФ в 90-е), а происходящие в экономике события – описаны и изучены. Если исходить из этого опыта, то можно предположить, что основная часть усилий по минимизации негативных последствий должна пасть на проводимую ЦБ денежно-кредитную политику.

Так, критически важно будет задать тренд по ставке и твердо следовать ему. При этом тренд должен быть на понижение ставки, а не на рост, якобы помогающий притоку внешнего капитала. Пусть неспешное снижение, пусть даже ленивое – но именно так. Это и поддержит экономику через снижение ставок по кредитам, и, внезапно, даст приток внешнего капитала "здесь и сейчас" – поскольку снижение ставок от текущих уровней породит, что характерно, повышение стоимостей гособлигаций, и это спровоцирует желание купить их сейчас. Да, резко рвануть ставку вверх можно – но только лишь в случае реально жесткой опасности. Примером здесь может быть повышение ставки до 17% в декабре 2014 года, после чего было лишь снижение, и даже сейчас никакого дергания не произошло, лишь процесс снижения временно прервали, оставив ставку как есть.

Понятное дело, стоит также ждать девальвации. Ничего приятного в этом нет, особенно с учетом существенной зависимости от импорта в большом количестве отраслей, но эта мера в любом случае будет являться вынужденной – если приток валюты в страну небольшой, то денег на оплату импорта попросту не будет. Резкая девальвация прикроет импорт, поддержит импортозамещение, сделает более привлекательными внешние инвестиции (да, все контрсанкции и иные запреты надо будет отменить с концами, и вообще – максимально снять ограничения для экономики) и, главное, задаст базу для дальнейшего роста. Это особо важно для социального спокойствия, поскольку для него имеет значение не столько достигнутый жизненный уровень, но именно что динамика его, и рост, пусть даже после резкого провала, будет воспринят социумом куда более позитивно, нежели медленное (за счет проедания резервов) сползание вниз.

Отмечу также, что это будет хорошее время и хороший повод начать постепенное избавление от этого бессмысленного и вредного атавизма с уплатой налога в соцфонды (пенсионный и медицинского страхования)  и вообще уйти от непрозрачного для человека начисления налогов силами бухгалтера предприятия, где он работает. Детально описывать эту реформу я сейчас смысла не вижу, опять же, переходный процесс в любом случае займет годы и годы. Скажу лишь, что правильным будет оформить уже внесенные гражданином пенсионные взносы как прямой долг государства перед ним (а не непрозрачные "пенсионные баллы"), что, например, позволит ему использовать этот долг как актив, развивая и укрепляя финансовую систему страны. Повторимся, говорить об этом пока рано – но помнить всё же стоит.

В заключение отмечу, что к этой теме мы еще будем возвращаться, в конце концов, стоит уже сейчас пробовать сформировать модель функционирования российской экономики в варианте "без нефти". Это вопрос будущего – причем не такого уж и отдаленного.

Опубликовано 19.04.20 на портале Бизнес-Онлайн, Казань.