Тень Такамори

Быстро полетели!
Крылья выросли у денег
На исходе года.

– Кобаяси Исса, японский поэт

Старец Исса имел в виду, конечно же, свойственные очень многим мировым культурам (в том числе и японской) предновогодние траты – на организацию празденств и на подарки близким. Вместе с тем, "полёт денег" сейчас характерен для японской экономики в её нынешнем, вроде бы "обычном" состоянии. Речь, понятно, о продолжающейся японской эмиссии, которая длится уже более года и неминуемо влечёт за собой некоторые последствия для экономики страны. И последствия эти, надо сказать, неоднозначны. Я уже неоднократно касался японской темы, но последний раз это было уже достаточно давно, весной прошлого года, как раз тогда, когда глава нынешнего кабинета Японии Синдзо Абэ и свеженазначенный глава Банка Японии Харухико Курода объявили о начале эмиссионной программы, аналогов которой не было в современной истории. Тогда было объявлено о программе "2+2+2+2": таргетировании инфляционного уровня в 2% за 2 года совместно с увеличением вдвое денежной базы и удвоением масштаба выкупа облигаций с рынка – который и до того (в более скромных объёмах) проводил Банк Японии. Прошло достаточно много времени, можно проведать ситуацию там, тем более и повод подоспел – экономика Страны Восходящего Солнца внезапно показала очень существенный рост в Iквартале 2014 года, который составил по первой оценке 5,9%, а по второй – аж 6,7%. Стоит ли за этим ростом вообще что-нибудь, и вообще – что это значит?

Тогда Абэ и Курода начали действовать бодро и активно. По изначальному плану ЦБ Японии собирался выкупать бумаг по ~¥7 трлн. в месяц (порядка $75-80 млрд. по тому курсу), если сравнить с японской экономикой, то это составляло ~1,3% номинального ВВП в месяц (!) или ~16% (!) в год. Реальность внесла свои коррективы, объём выкупа был снижен, но ненамного – до $60-70 млрд./мес. В абсолютных объёмах это меньше соответствующего американского показателя, выкуп ФРС США составлял тогда $85 млрд./мес., но в относительных японская эмиссия была больше примерно в 2,5 раза, а сейчас, после сокращения американской программы до $45 млрд./мес. – почти впятеро.

Первые последствия были предсказуемы. Фондовый рынок вырос – местные инвесторы возрадовались, что наконец-то делается хоть что-то существенное. Курс иены упал: с уровня около ¥80 за $1 он сместился до ~¥100 за $1, где и закрепился в некотором коридоре. Вздохнули свободнее японские экспортёры, поскольку экспорт товаров из страны вырос сообразно снизившейся иене (при этом, понятно, просел экспорт капитала). Вместе с тем вырос и импорт, Япония импортирует достаточно много важных товаров с неэластичным спросом, в первую очередь продовольствия и энергоносителей, особенно это стало критично в результате остановки АЭС после фукусимского инцидента; энергобаланс Японии закономерно ухудшился. Ухудшился и торговый баланс в целом, показав в январе новый антирекорд; вообще говоря, скользящая средняя указывает на трёхкратное ухудшение торгового дефицита за два года, с июня 2012 года. С другой стороны, инфляция в Японии наконец-то вышла в устойчиво положительную зону, составив в апреле с.г. 3,4% в годовом исчислении, что есть максимум аж за 23 года – таким образом, угроза угнетающей экономику дефляционной спирали ("зачем покупать что-либо, если цены падают, проще подождать и сэкономить" – в результате чего замирает всё, причём на фоне усложнения обслуживания долгов) вроде бы отодвинулась. Наконец и ВВП показал резкий рывок вверх; кварталом ранее экономика страны подросла всего на 0,3%. Два позитивных сигнала – достаточно ли этого для оптимизма?

Маловероятно. Два сигнала – всё-таки немного. О возможной тенденции речи тоже пока нет. Вообще говоря, этим всплескам инфляции и ВВП есть достаточно прозаичная причина. Дело в том, что в Японии с апреля произошло повышение налога с продаж, он был увеличен с 5% до 8%. Это и вызвало всплеск потребительского спроса (а его доля составляет порядка 60% в японском ВВП), японцы стремились закупиться до повышения налогов. Кроме того, многие японские фирмы предлагали в этот период скидки, что ещё увеличило потребительский ажиотаж. Отсюда же и рост инфляции, при этом в апреле она оказалась вдвое выше, чем в марте; судя по всему, она имеет лаговую природу.

Надо, впрочем, отметить, что свой вклад в рост ВВП внесло и увеличение инвестиций, они подросли на 7,6%. Цифры неплохие, но остаётся вопрос – а в какой сектор японской экономики они идут и какая от этих инвестиций будет отдача, и будет ли она вообще? Хорошим примером здесь является состояние японской автомобильной отрасли: она умирает. Точнее сказать, умирают не сами японские автомобилестроительные корпорации; в мир иной отходит то самое легендарное, свидетельствующее о невероятном качестве продукции японское производство японских автомобилей руками японских же рабочих. Так, Hondaв 2007 году экспортировала более 700 тыс. автомобилей из Японии, сейчас это число упало до 80 тыс., и это не предел – по планам компании, оно сократится ещё вдвое. Аналогичный спад у Suzuki– вчетверо, у Nissan и Mitsubishi экспорт упал на треть, равно как и у Toyota. Выбивается из этого печального ряда лишь Mazda, у которой спад по сравнению с докризисным уровнем менее 20%. И причина этого вполне понятна: японская экономика неконкурентноспособна, компании переносят производства в другие страны, где меньше затраты на оплату труда, ниже бюрократические, экологические, транспортные и прочие издержки. И кто этого не делает – рискует проиграть в конкуретной борьбе за рынок.

Отдельно стоит сказать об инфляции. Её рост провоцирует выход инвесторов из японских облигаций, в результате чего они будут падать в цене и расти их доходность. Реальные процентные ставки, по которым занимает японское правительство, сейчас отрицательны, т.е. инфляция выше доходов по гособлигациям – и такая ситуация не может длиться долго. Сигналы уже есть – японский государственный пенсионный фонд объявил о плановом изменении портфеля вложений, предполагается снизить долю облигаций с 60% до 40%, и за счёт этого увеличить вложения в акции и иностранные облигации.  Фонд вынужден это делать – ему нужен доход, чтобы обеспечивать японских пенсионеров (число которых всё увеличивается), соответственно он вынужден искать бумаги с большей доходностью при сравнимом низком уровне риска. Но выход инвесторов из гособлигаций и рост доходности их немедленно усложняют обслуживание и так огромного долга, что бьёт по бюджету, уже порядка четверти его идёт на обслуживание долгов. Понятно, правительство всегда может выпустить новые бумаги, Банк Японии их радостно купит (он уже выкупает больше,чем эмитируется нового долга), эмитировав иену, эти деньги пойдут на выплаты держателям нынешних бумаг – но в перспективе это приведёт к неконтролирумой эмиссии иены с потерей доверия к ней – и это будет концом японской экономики как мы её знаем.

Япония это, похоже, понимает. Свои проблемы – демографическое давление, зарегулированность, плохую конкурентноспособность, японский патернализм, приведший ещё в 90-е годы прошлого века к появлению искусственно поддерживаемых на плану зомби-банков – они вполне осознают. И действия тандема Абэ/Курода представляют из себя попытку хоть как-то, любыми средствами, выбраться из воронки, в которую в среднесрочной перспективе погружается японская экономика и вся страна вместе с ней.

Подчёркиваю – любыми средствами. Абэ – ястреб, он не делает из этого секрета. Япония сейчас заметно (для этой страны) милитаризуется, она наращивает мощь флота и ведёт разговоры о формировании полноценной армии, каковой не было весь послевоенный период. Нельзя также не отметить определённого подмораживания вопроса "северных территорий" (Япония претендует на принадлежащие России острова Курильской гряды) и активизации территориальных споров с Китаем вокруг островов Сенкаку. Если добавить союзные отношения между Японией и США и тот факт, что сейчас у Китая есть территориальные споры со многими своими соседями (Вьетнам, где недавно были китайские погромы, Тайвань, Филиппины, Малайзия), то можно сделать вывод, что обстановка в регионе явно накаляется. И насильственный выход из накопившихся противоречий и долгов, в полном соответствии с формулой "война всё спишет", уже не кажется той фантазией, которой он был всего-лишь десять лет назад.

Сайго Такамори, чьё имя упоминается в названии, был предводителем последнего крупного восстания самураев в в ходе гражданской войны в период реставрации Мэйдзи. Он является историческим прототипом Кацумото – одного из двух главных героев фильма 2003 года "Последний самурай". В битве при Кагосиме самураи под командованием Такамори потерпели поражение, сам Такамори был ранен, после чего вопросил адъютанта "Что ты думаешь обо всём этом, друг мой?" и совершил сеппуку. Вообще, японской культуре свойственна своего рода танатофилия. Весьма вероятно, что именно она сейчас оказвает решающее действие на Синдзо Абэ.

А эмиссия будет продолжается, целевой ориентир – ¥60-70 трлн. в год. Show must go on!

Опубликовано 14.06.14 на портале Бизнес-Онлайн, Казань.