О шоках и бензопиле

Режьте, Шура, режьте, они золотые!

– "Золотой теленок"

Темой сегодняшнего текста будет Аргентина. Связано это с тем, что сейчас в этой стране, по сути, в прямом эфире проходит эксперимент по "наведению порядка в экономике", причем даже не по либеральным шаблонам, но по либертарианским, т.е. в режиме "тапок в пол". Это, конечно, фигура речи: Хавьер Милей, нынешний глава страны, не единственное лицо, которое что-то как-то решает, есть и парламент, и профсоюзы, а местный народ традиционно не стесняется протестовать против политики правительства, если ему что-то не нравится. Так или иначе, с того момента, как в Аргентине пришел к власти Хавьер Милей, прошло без малого девять месяцев. Это значимый срок, за который много чего можно сделать – в частности, подвести промежуточные итоги либертарианского эксперимента.

С историей вопроса можно ознакомиться здесь. Напомним, заходы Милея были весьма задорные: среди них были прыгание по сцене с бензопилой, переход экономики страны на американский доллар вкупе с ликвидацией родной валюты песо. Была также высказана идея упразднить Центробанк как эмиссионный центр и регулятор – по его словам, там "собрались болтуны и коррупционеры". Помимо того, в планах было резкое сокращение числа чиновников (что понравилось народу) и урезание социальных обязательств (а это почему-то не понравилось). Всё это анонсировалось на фоне истощающей гиперинфляции: в декабре 2023 года, когда Милей принял бразды правления, рост цен за год составил 211%, а только за сам декабрь цены подросли на четверть.

Через два дня после инаугурационной речи Милей представил свою экономическую программу. Фокусом была закономерно объявлена борьба с инфляцией, кроме того, предложенные меры включали девальвацию песо к доллару на 50% и сокращение субсидий на энергоносители и транспорт. Но это был лишь первый этап предложенного набора шагов. Затем пошла речь о балансировании бюджета – ожидаемая приватизация госкомпаний, замораживание расходов на программу трудоустройства для бедных и нищих. Было также заявлено то самое сокращение госаппарата и, внезапно, повышение экспортных пошлин; последний пункт представляется сомнительным, поскольку за ним следует ухудшение конкурентоспособности местных товаров на мировом рынке, но необходимость балансировки хронически дефицитного бюджета требовала и таких жертв. Суммарно было предложено более шести сотен инициатив, которые до весны рассматривались в парламенте, были урезаны втрое (в парламенте у президента нет поддержки большинства депутатов) и лишь после этого приняты к исполнению. Но много чего было сделано и без одобрения парламента.

При этом по итогам четырех месяцев работы Хавьер Милей чуть не вляпался в импичмент. Документ с предложением сделать это по причине "за ненадлежащее исполнение должностных обязанностей и возможные преступления", его поддержали оппозиционеры – сторонники умеренно-левой экс-президента Кристины Киршнер и оппонента на выборах Серхио Масса. И было за что: среди мер, принятых к исполнению, значилась, например, отмена финансирования Национального плана Аргентины по борьбе с голодом, в рамках ее для нищих была развернута система общественных кухонь. Парадоксы управления: в стране с великолепными сельскохозяйственными угодьями небогатым людям банально нечего есть. Затея, впрочем, кончилась ничем: для отрешения от должности действующего президента предложение должно получить поддержку двух третей депутатов в обеих палатах парламента, и этого не случилось.

Кроме того, неслучившийся импичмент сопровождался мощнейшими демонстрациями в столице. Так, в столице страны Буэнос-Айресе демонстрация против сокращения финансирования системы образования собрала более 700 тыс. человек. Буэнос-Айрес по численности населения сравним с Москвой; для сравнения, один из крупнейших митингов в истории СССР / России, прошедший 10 марта 1991 года, накануне референдума о сохранении СССР, собрал немногим более полумиллиона. План сокращения расходов предусматривал отмену бесплатного высшего образования, что вызвало яростную критику в вузах. Это вполне логично: введение платы (на протяжении уже почти века высшее образование имели возможность бесплатно получать и аргентинцы, и иностранцы) отрежет от вузов часть аудитории, т.е. некоторое количество профессорско-преподавательского состава окажется не у дел. Разумеется, среди лозунгов и воззваний была констатация низких зарплат и требования ее повышения. В целом именно профсоюзы были и остаются главными критиками Милея и проводимой им политики: никому не хочется терять в доходах, даже если поддержание стоимости труда режет конкурентоспособность.

Хавьер Милей на это ответил апрельским обращением к нации, в котором еще раз подчеркнул, что потом будет все хорошо, но сначала будет больно – увы, таковы реалии шоковой терапии. Также он не преминул похвастаться достижениями: его правительство смогло добиться финансового профицита бюджета в размере 0,2% ВВП по итогам Iквартала года, и это произошло впервые за десять лет. Аргентинцы в итоге решили стиснуть зубы и превозмогать: демонстрации постепенно сошли на нет, импичмента тоже не состоялось. Опять же, сокращение госаппарата и трат на него было воспринято позитивно всеми – разумеется, кроме самого госаппарата.

Кроме того, ему на руку сыграло то, что кабинету действительно удалось прижать инфляцию. После пикового декабря в стране началась дезинфляция, т.е. снижение ее масштабов. Декабрьские 25% в месяц к маю сжались до относительно терпимых 4,3%, но годовая инфляция из за эффекта высокой базы продолжила расти до апреля, добравшись до 290% и лишь чуть снизившись сейчас. Судя по всему, основное падение годовой инфляции будет к зиме (местному лету). Помесячная инфляция при этом остается около 4%, что для Аргентины является привычной многолетней нормой.

Дальнейшая работа по анонсированным планам, однако, застопорилась. Долларизации экономики не произошло: Аргентина страна достаточно крупная, такие меры надо предпринимать по согласованию с ФРС США (хотя бы для банального обеспечения денежного обращения долларовой наличностью), но американцы смотрят на этот запрос с изрядным сомнением. Остался на месте и Центробанк с его "болтунами и коррупционерами" – видимо, регулятор финансового сектора и управление денежно-кредитной политикой правительство решило пока не трогать. Вопросы про это, кстати, периодически раздаются, но Милею пока удается уклоняться от значимых ответов.

Тем не менее, в Аргентине недавно произошел серьезный скандал. Выяснилось, что по приказу Хавьера Милея скромный и худой золотой запас Аргентины, 62 тонны золота, уехал из страны то ли в Великобританию, то ли в Швейцарию. В парламенте началось расследование кто, почему и зачем это сделал, Милей отругнулся в духе "пусть оно лежит там, где за него хотя бы платят" (проценты), но социум его явно не понял. Особо это касается варианта с Великобританией, которую аргентинцы считают врагом после Фолклендской войны 1982 года. Тогда местная военная хунта решила устроить "маленькую победоносную", но Великобритания прислала через полмира корабли и острова в итоге остались за ней. Возможно, золото было вывезено для того, чтобы послужить обеспечением для какого-либо кредита: Аргентина, как обычно, в долгах, и ей никто ничего не списывал и реструктуризаций не проводил. Страна как заемщик находится на очень низком уровне: ее рейтинг от агентства S&P недавно был выставлен как CCC со стабильным прогнозом, и это  означает, что "эмитент подвержен риску неплатежей, а его способность исполнять финансовые обязательства зависит от того, насколько благоприятными будут бизнес-среда, финансовая и экономическая конъюнктура".

Здесь надо отметить два тезиса. Во-первых, у Хавьера Милея нет поддержки в парламенте, и это ограничивает возможность принимать полноценные системные меры. Кроме того, сам Милей заслуженно получил от аргентинцев кличку "el loco", что можно перевести как "чокнутый". Он рассорился с некоторыми губернаторами, он заочно ругался с соседями по континенту, и это никак не идет на пользу его жесткой политике.

Во-вторых, на моей памяти есть лишь один пример шоковой терапии, которая сработала "как должно" и это было признано самим социумом. Это реформы Лешека Бальцеровича в Польше в 90-х годах прошлого века. Но польская история не может быть рассмотрена как образец. Бальцерович не называл себя либертарианцем и тем более не прыгал с бензопилой, он спокойно и постепенно разворачивал меры, направленные на формирование и восстановление рынка и деятельности. К примеру, правительство оставило за собой контроль за ценами на общественный транспорт – чтобы не допустить потерь в логистике населения и товаров. Кроме того, у Польши рядом была и есть богатая Германия, народ поехал туда работать, а Парижский клуб кредиторов списал половину задолженности. Да и то – реформы были проведены в три захода, после первого захода Бальцеровича, фактически, отодвинули от управления, и социум признал его заслуги, наградив высшим орденом, Белым Орлом, лишь 15 лет спустя.

У Аргентины всего этого нет и не будет, фактически, это еще одна развивающаяся страна, которая  вынуждена конкурировать с такими же, в основном за счет низкой стоимости рабочей силы. При этом Аргентине мало верят, три дефолта за четверть века – явление уникальное в планетарном масштабе. И традиционные латиноамериканские качели, от левых, которые воруют и доводят ситуацию (но при этом делятся) к правым, которые делают больно, но хоть немного наводят порядок, повторятся вновь.

Опубликовано 18.08.24 на портале Бизнес-Онлайн, Казань.